А давай назовем его ВАЛЕНТИН!
Мы оба учились в институтах, только в разных: я в Тимирязевке, а он в Полиграфическом. Учились... Но теперь он уехал в Новосибирск, наверное, будет там работать... 
Глаза застилали слезы... 
Заеду-ка я к дедушке. Там в деревеньке так светло и свежо. Запах дыма. Трескучая печка. Белый-белый снег, от которого слепит глаза. 
Добегаю до перекрестка, а автобус показал мне свой хвост. «Вот это невезуха. Опоздаю на электричку. А еще — день всех влюбленных. А любимый далеко». 
И тут меня взяла такая досада. «Ну, неужели я невезучая, ну не может этого быть!» Вдруг засияло солнышко. Это, несомненно, был знак. 
И тут начались чудеса. Такси, почему-то не уехавшее раньше автобуса, оказалось свободно. Не успела купить билет — проскочила через турникеты на вокзале и успела на поезд. В вагоне оказалось столько народу! Такая толкучка, как в автобусе. Такого я не видела никогда! Правда, ехать мне было всего 1,5 часа, так что постою. 
Но тут... тут я услышала свое имя с другого конца вагона. «Наташа!», — отчетливо доносился чей-то голос. Такой знакомый и такой родной. Это же Дениска! Как! Он здесь? Он же там — далеко. Голова закружилась. Все поплыло под ногами... Когда я очнулась, то увидела любимые глаза. 
А потом мы вместе вышли на моей станции. И пошли по белой сверкающей дорожке к домику моего дедушки. Загадочно улыбаясь, он остановил меня возле калитки. И солнышко вновь улыбнулось улыбкой Дениса, когда он сказал: «А давай назовем его ВАЛЕНТИН!». — «Кого?»... 
Прошло какое-то время. «Мама!». «Сейчас, сынок, сейчас, Валёчек, только допишу». 
Наталья


Служебный роман
Ох, пропало сердечко мое бедное, горемычное!!! Любовь зла, полюбишь и, хм…, программиста. Ой, он, кажется, не программист, а этот… ну, как его? Систадминистри…, ра… Тьфу! Сейчас в бумагах посмотрю. Да, системный администратор. Это Ваня, новый сотрудник в моем отделе. Компьютерщик. В первый же рабочий день он устроил в офисе страшный переполох. Пощелкав по клавиатуре первого попавшегося под руку компьютера, Ванечка сделал страшные глаза и, схватившись за голову, завопил: «Как же вы на нем работает, он же ГЛЮЧАВИТ!»
Пока до нас, ошарашенных, доходил смысл сказанного, Ваня, выхватив словно меч отвертку (откуда, кстати, он ее взял, у нас в офисе «мужицких» инструментов сроду не водилось?), открутил все, что можно было открутить, и нашим изумленным взорам предстала святая святых — компьютерное чрево. 
Проводочки, микросхемки. Но для Ивана компьютерные внутренности, по всему, не являлись святыней — он очень непочтительно выдирал из блока отдельные части и причитал: «Да у вас всего 32 мега оперативки, и материнка — фуфло, а это вообще… Нет, вы мне объясните — как вы на нем работаете!? Комп не пашет!!!» 
В скобках замечу, что до Ванечкиного появления в офисе мы даже не подозревали, что наши компьютеры находятся в таком плачевном состоянии. 
В довершение всего Ваня, проорав: «Да он же у вас кипятущий, греется по-страшному, потому и глюки!», схватил мою руку и сунул ее куда-то внутрь блока. Я, зажмурившись от страха и представив свои заживо сваренные пальцы, успела только жалко пискнуть. Но, видимо, у Ивана что-то не в порядке с температурным восприятием: воздух, вырывавшийся из компьютерного нутра, напоминал нежный зефир — этакий игривый ветерок. Чувствую, этот ветерок и надул мне в сердце. Дрогнула начальственная душа — я влюбилась. 
А я из кожи вон лезла, чтобы понравиться моему возлюбленному. Начала с традиционных дамских приемчиков: чулочки там, духи, колечки-сережки. Но очень быстро поняла, что с таким же успехом могу приходить на работу в рваном трико и неделю не чистив зубы. Потом я в экстренном порядке полюбила тяжелый рок в исполнении «Металлолома», ой нет — «Металлики». И научилась, не морщась, пить пиво (Боже, какая гадость!). 
— Ленка! Ленка-а-а!! — это он мне, между прочим. 
Когда в первый раз он обратился ко мне подобным образом, я сначала слегка опешила, а потом законно возмутилась: мол, извольте, Иван Александрович, соблюдать субординацию и величать по имени-отчеству — Елена Николаевна. Я все-таки немножко начальник. Хотя бы в пределах офиса… На что Ванечка совершенно невозмутимо ответил: «А какая разница?», и при этом так посмотрел на меня своими зелеными глазами, что я полностью потеряла волю и на Ванечкино «Ленка!» летела, как птица. 
— Что, милый? — мой голос напоминает нежное воркование голубки. 
— Пиши: нам нужен сетевой фильтр, нет, лучше — два. Так. Еще памяти, мегабайт этак на 256, новую видюху, э-э-э…, — Ванечка задумывается, и в его секундное замешательство врываюсь я, со своими, в срочном порядке приобретаемыми, познаниями в компьютерах.
— Может, блок питания сменить? — мурлычу я, многозначительно щекоча его затылок. — У меня дома есть неплохой коврик… 
— Коврик?! Силиконовый?! — Ванечкины глаза загораются, а мои, увы, потухают. — С антибактериальным покрытием?! 
— Иван!!! — терпение мое лопается, и я, плюнув на все условности и прочие комплексы, своим роскошным командным голосом, усиленным любовными переживаниями, кричу: — Я люблю интерфейс UNIX, но твой интерфейс я люблю еще больше! 
Иван с пониманием и даже (о-о-о!) нежностью смотрит на меня, и понимаю: все еще только начинается. Ведь на следующей неделе я покупаю себе домой компьютер… 
Ирина.
 

  Вернуться на главную страницу